ГЛАВА V. СОЗДАНИЕ МАРФИНСКОЙ ЛАБОРАТОРИИ
5.1. Введение
В конце 4 главы высказано предложение, что надо было сделать для создания лаборатории. Если считать создание аппаратуры с гарантированной стойкостью одной из важнейших задач в стране, то надо было собрать воедино большинство специалистов, работающих в области секретной телефонии и поставить во главе лаборатории видного ученого или достаточно опытного специалиста из молодежи, а такие были.
Примерно такой порядок создания лаборатории намечался в ОПС МГБ СССР. Вообще следует заметить, что начальник ОПС Иван Яковлевич Воробьев понимал, в каком положении, в смысле обеспечения безопасности связи, находится отдел, и поэтому пытался сделать все, что было в его силах, для создания в рамках отдела мощной научно-технической организации, хотя отдел был эксплуатационного профиля.
Приведем несколько фактов, подтверждающих сказанное выше и относящихся к 1946-1947 годам.
В 1946г. бывшую лабораторию Котельникова вернули обратно в ОПС из ЛСТ. В планах работ лаборатории кроме текущих неотложных нужд предусматривалась работа над двумя перспективными темами: разработка вокодера, обеспечивающего создание одного из вариантов аппаратуры засекречивания с гарантией обеспечения безопасности связи, а также проведение работ по дешифрованию мозаичных систем. Как указывалось выше, работы по дешифрованию уже в 1947г. дали реальные результаты.
Лаборатория выросла с 45 до 57 человек за короткое время. Создавались планы расширения состава лаборатории сначала до 200 человек, затем до 325 человек, Подобрано помещение недалеко от министерства иностранных дел с ориентировочной площадью около 2500 м
Что можно сказать об этих планах. Конечно эти планы, их реализация обеспечили бы решение поставленной задачи. Однако, во второй половине 1947г. произошли события, которые привели к совсем иной организации работ по разработке аппаратуры гарантированного засекречивания телефонных переговоров.
5.2. Вторая половина 1947 года
Где-то в середине 1947г. работу ОПС МВД СССР обследовала мощная комиссия, имеющая несколько рабочих групп. В одной из таких рабочих групп принимал участие А.П.Петерсон. Эта рабочая группа обследовала состояние абонентских линий, в том числе кабельных шкафов в г. Клин. Заключение этой группы по обеспечению безопасности связи было отрицательное. По-видимому, и общее заключение комиссии, учитывая основное качество мозаичной аппаратуры, было отрицательным. К сожалению, П.Н.Воронин и А.С.Колядов за давностью времени, и учитывая, что комиссий, обследующих ОПС, было много, вспомнить деталей работы этой комиссии не смогли.
В моей памяти сохранился визит министра ГБ СССР Абакумова в центральный узел связи, где размещалась лаборатория ОПС. Очевидно, что этот визит также связан с работой комиссии. После этого визита были уволены два техника линейно-аппаратного зала. Среди сотрудников лаборатории ходила версия, что на вопрос министра о том, можно ли прослушать ведущиеся переговоры, было рассказано и показано, как это можно сделать, это и послужило поводом для увольнения. Вскоре после работы комиссии в сентябре 1947 года ОПС МВД СССР был передан в МГБ СССР. Теперь задача создания научно-технической организации для разработки аппаратуры гарантированного засекречивания телефонных переговоров стала задачей КГБ.
Руководство МВД СССР, МГБ СССР, детально информированное о положении дел, очевидно, понимало не только важность, но и сложность проблемы, возникшей в секретной телефонии. Поэтому были сделаны попытки привлечь к этим работам выдающихся ученых страны.
По воспоминаниям П.Н.Воронина руководство министерства беседовало с В.А.Котельниковым и А.Л.Минцем, предлагая возглавить эту работу, обещало самую максимальную помощь в организации, обеспечении и проведении работ, но переговоры не привели к положительным результатам. В ходе переговоров В.А.Котельников и А.Л.Минц заявили, что малыми силами проблемы секретной телефонии не решить - надо создавать очень мощную организацию.
Учитывая, что проведенные переговоры имели большое значение для дальнейших решений по организации новой лаборатории была сделана попытка получить какую то информацию об этих встречах. Из трех участников переговоров министра В.С.Абакумова, А.Л.Минца и В.А.Котельникова расспросить удалось только В.А.Котельникова
засекречивания, особенно в периоды крутых поворотов в истории ее развития.
По воспоминаниям П.Н.Воронина, где-то в середине второй половины 1947 года решением Министерства государственной безопасности создается рабочая группа по подготовке проекта постановления Совета Министров СССР о разработке аппаратуры засекречивания телефонных переговоров. В состав рабочей группы входят: Селиванский - заместитель министра, Железов - начальник отдела оперативной техники (ООТ), Воронин - заместитель начальника ОПС.
Рабочая группа должна была подготовить докладную записку и проект постановления ЦК ВКП(б) и СМ СССР по указанному вопросу.
В этих документах было необходимо определить:
- основную задачу создаваемого коллектива;
- ведомство, отвечающее за выполнение этой задачи;
- комплектование кадрами;
- сроки разработки;
- материально-техническое обеспечение, в том числе место размещения создаваемой лаборатории.
П.Н.Воронин отметил, что руководство МГБ решило поручить эту работу ООТ, а так как ООТ в своих подразделениях использовал труд заключенных, то в проекте постановления это было зафиксировано.
В высланных в высокие инстанции материалах предлагалось создать в МГБ СССР специальную лабораторию для разработки аппаратуры засекречивания телефонных переговоров для правительственной ВЧ-связи с абсолютной стойкостью. Комплектование кадрами предусматривалось сотрудниками ООТ и лаборатории ОПС, а также заключенными специалистами. К сожалению, с техникой засекречивания телефонных переговоров достаточно хорошо были знакомы только специалисты лаборатории ОПС.
Из 43 человек лаборатории ОПС, переданных в ООТ 14 прошли школу В.А.Котельникова, из них 7 человек работали в его лаборатории в ЦНИИСе НК связи. Остальные сотрудники лаборатории ОПС имели 5-7 летний опыт разработки или эксплуатации аппаратуры засекречивания телефонных переговоров. Сотрудники лаборатории ОПС входили в основное ядро специалистов Марфинской лаборатории.
Сотрудникам ООТ и заключенным специалистам в ходе разработки новой аппаратуры засекречивания приходилось пройти курс обучения и знакомства с данной техникой.
П.Н.Воронин, говоря о работе рабочей группы, отметил, что в ходе подготовки материалов в инстанции было предложено руководству МГБ использовать репрессированного (бывшего начальника ОПС) И.Я.Воробьева в спецлаборатории в качестве помощника будущего начальника Марфинской лаборатории - А.М.Васильева.
Работа рабочей группы завершилась осенью 1947 года. 21 января 1948 года вышло постановление Совета Министров СССР, а 19 февраля 1948 года Министр МГБ СССР издал приказ об организации в ООТ спецлаборатории по разработке засекречивающей аппаратуры для ВЧ-связи, разместив ее в поселке Марфино.
Так 21 января 1948г. начинается третий период (или круг) в истории развития секретной телефонии. Оглядываясь назад, можно сказать, что такая форма организации была ошибочной - привлечение труда заключенных было неоправданным, лучше было привлечь к этой работе специалистов, хорошо знающих технику засекречивания. Эта ошибка была исправлена через четыре года, когда на базе Марфинской лаборатории был создан институт без привлечения труда заключенных.
Но что делать, надо было работать в таких условиях, которые складываются. За четыре года существования Марфинской лаборатории часть заключенных достаточно хорошо освоили новую технику и внесли свой вклад в разработку этой техники.
5.3. Проблемы и сроки
Итак, Постановлением СМ СССР от 21 января 1948г. определено создание Марфинской лаборатории для разработки аппаратуры засекречивания телефонных переговоров гарантированной стойкости. Постановление предусматривало использование труда заключенных, среди которых, предположительно, вряд ли были специалисты, знакомые с техникой засекречивания. Работникам Марфинской лаборатории предстояло решить ряд сложнейших проблем науки и техники. Эти проблемы 50 лет тому назад по сложности являлись проблемами мирового уровня.
При телефонных переговорах речевые сигналы передаются в аналоговой (непрерывной) форме. В период войны 1941-1945г.г. немцы разработали шифратор, вырабатывающий гамму шифра в аналоговой форме. Такая система могла работать только на широкополосном радиоканале (полоса частот канала связи была более 100 000 Гц). Связь с использованием такой системы оказалась неприемлемой из-за низкого качества, часто телефонные переговоры срывались.
Марфинская лаборатория пошла по пути шифрования речевых сигналов, используя последовательность дискретных сигналов гаммы шифра (метод телеграфного шифрования). Чтобы реализовать это решение, надо было работать над четырьмя сложнейшими проблемами.
1. Первая проблема - дискретизация непрерывного речевого сигнала в последовательность двоичных импульсов. Сложность проблемы заключается в том, что необходимо обеспечить высокое качество речи на приеме (хорошую разборчивость и естественность звучания) при минимальной скорость передачи по каналу связи.
2. Вторая проблема - увеличение скорости передачи двоичных сигналов по каналу связи в 3-4 раза. Постановка таких работ определялась тем, что в то время телеграфные каналы связи обеспечивали максимальную скорость передачи 1200-1800 бит/сек, а дискретизация речи могла дать двоичную последовательность с существенно большей скоростью.
3. Третья проблема - разработка высокоскоростного шифратора, работающего на скоростях во многие десятки раз больше скорости телеграфного шифратора.
4. Четвертая проблема - создание нового направления в криптографии - криптографический анализ и обеспечение стойкости высокоскоростного шифратора.
Таковы четыре фундаментальные проблемы, которые Марфинская лаборатория должна была решить в сверхкороткие сроки. Приказ министра о создании лаборатории был подписан 19 февраля 1948г., а срок предъявления лабораторных образцов аппаратуры установлен 1 мая 1949г. Время на разработку дано около 1 года и двух месяцев, а если учесть, что лаборатория ОПС могла прибыть в еще не отремонтированное помещение только 31 марта 1948г., то на решение фундаментальных проблем оставалось только 13 месяцев. Сроки явно нереальные и не соответствуют поставленным задачам. Найти документы, устанавливающие сроки разработки, не удалось.
В "Круге первом" А.И.Солженицын указывает, что срок разработки и место расположения лаборатории установил лично Сталин. Это маловероятно, более подходит версия, высказанная П.Н.Ворониным, членом рабочей группы, готовившей материалы по созданию лаборатории. Он предполагает, что Министр назвал весьма короткий срок, что-то около года, "надавил" на будущего начальника лаборатории А.М.Васильева, а последний, даже понимая нереальность таких сроков и "выторговав" еще полгода, согласился на срок в полтора года. Может все так и было.
Для Марфинской лаборатории установленный сверхкороткий срок гарантировал сверхнапряженную работу с 12-14 часовым рабочим днем и большую вероятность срыва этого срока. Как будет показано далее, так это и было - произошло и то, и другое.
